Моя мама родилась в белорусской деревне в двадцатых годах двадцатого века. Это были первые годы советской власти. Крестьяне верили в Бога, соблюдали посты, молились и ходили в церковь. Мама вспоминала, каким строгим был пост перед Колядами. В то время новогодние подарки детям не дарили и елок не украшали. Зато перед Колядами все хозяйки готовили множество вкусных угощений: колбасы, тушеное мясо, сыр, масло, блины со шкварками, петушки из паленого сахара на палочке. У мамы, как и у всех детей в деревне, начинался чудесный праздник. Но объедаться в эти дни не полагалось. Потому что все знали – после долгого поста обильная трапеза может повредить здоровью.      А когда мама родила своих детей после войны в городе Минске, это было уже совсем другое время. В нашей стране тогда не полагалось праздновать Рождество, и мы, дети, о нем даже не догадывались. Зато Новый год, тот, что перед православным Рождеством, отмечали так же, как это делают сейчас. Для меня, как и для всех детей нашего двора на улице с деревянными довоенными постройками, этот праздник воспринимался как самое чудесное и долгожданное время в году.
     В то время город Минск еще не оправился от разрухи страшных военных лет. Но, дети не совсем понимали это. Мы не видели войны и не знали, какая она была. Телевизоров в то время еще не было. А радио дарило нам прекрасные радиопередачи – сказки, рассказы в исполнении замечательных артистов белорусских театров. Хотя песни мы слышали преимущественно те, которые звучали во время войны, мама нам, малышам, не рассказывала про войну. О ней мы узнали позже, когда подросли.
     Ребята нашего двора жили своими детскими интересами – играми, сказками, общением с природой (ведь у нас был такой зеленый двор!) – теми счастливыми мгновениями, которые давала нам судьба, и никому не завидовали. Потому что не знали, что где-то кто-то живет лучше нас. Я вспоминаю холодные темные зимние вечера, натопленную печь в уголке комнаты, белоснежные, искрящиеся от солнца, высокие (выше меня) сугробы вдоль очищенных дорожек во дворе, коричневые ставни, которыми мама каждый день закрывала на ночь окна, разрисованные ледяными узорами. Она рассказывала нам, малышам, о том, что нужно быть осторожными, боялась за нас, не разрешала выходить со двора. Только иногда мы с братом ходили в магазин за молоком или хлебом, крепко взявшись за руки. В то время в городе еще можно было встретить бандитов и недобрых людей. Но в нашем дворе все соседи двух деревянных домов хорошо знали друг друга и жили очень дружно, взаимопомощь и взаимовыручка были просто как само собой разумеющееся. Трудности объединяли людей.
     Перед Новым годом отец приносил в квартиру (комнату, где мы жили впятером) пушистую елку. И сразу же в наших детских сердцах загорался веселый огонек ожидания чудесного праздника. Ель пахла лесом, и этот еловый запах как новогодний дух, преследовал нас все предпраздничные и праздничные дни. Конечно же, елка занимала самое почетное место – в центре комнаты. И начиналось ее украшение. Мама доставала коробку с игрушками. Все они были очень хрупкими, и нам, маленьким детям, практически не разрешалось их касаться, потому что каждая разбитая игрушка для нашей небогатой семьи была настоящей трагедией. Все игрушки были завернуты в кусочки старых газет, и мама, освободив их от этой защитной обертки, вешала игрушки за ниточку на ветки елки. Вверху усаживались самые красивые стеклянные шары и бусы, а пониже – фигурки зверушек, клоун, дед мороз и снегурочка, фонарики, самовар и домик, тоже сделанные из хрупкого стекла. Под елкой устраивался большой гипсовый Дед Мороз, и на все деревце накидывался блестящий разноцветный дождик. Но, я забыла про самое главное – шоколадные конфеты, фигурные печенья и мандаринки. К Новому году мама покупала дорогие конфеты, которые нам, детям в обычные дни были не доступны. Ведь после получки мама могла купить нам лишь леденцы или карамельки. А тут такие конфеты – «Красная шапочка», «Мишка косолапый». «Кара-Кум», «Ромашка» и т.д. Как пахли они! Подойти к елке и почувствовать аромат свисающей с ветки шоколадной конфеты в блестящей обертке для меня было настоящим наслаждением. Каждый день, засыпая рядом с пахучей красавицей, мы смотрели на нее и жили ощущением предстоящего чудесного праздника. Но, даже когда наступал Новый год, снять конфету с елки мы могли только с маминого разрешения. Как хотелось нам заслужить это право, как старались мы быть хорошими послушными детьми!
     В большом зале в центре города устраивали большую елку для детей, но вход туда был по пригласительным билетам, достать которые было не просто. Один раз отцу на работе дали пригласительный билет, и мы с братом еще в дошкольном возрасте попали на этот праздник. Готовились к нему, заучивая наизусть стихотворения. Помню высокую елку в зале, много взрослых и детей и дедушку Мороза, раздающего подарки.
     Но, все же, главный праздник, главное новогоднее счастье моего детства была та самая елка, которая каждый год зимою украшала нашу комнату. Спасибо матери и отцу за те прекрасные волнующие новогодние ощущения, которые живут в моем сердце по сей день. Много стеклянных елочных игрушек из того времени, конечно же, разбилось. Но кое-что из них все же осталось: несколько цветных шаров с нарисованными на них зверюшками, фонарик, клоун, белочка, собачка, самовар. И сейчас в коробке лежат эти игрушки, завернутые в клочки старых пожелтевших газет. Один раз в год я разворачиваю их, смотрю на мамины елочные украшения и вспоминаю все то хорошее, что подарило мне мое детство. Каждый год я покупаю одно или несколько новых елочных украшений. Их собралось у меня уже достаточно, чтобы красиво украсить несколько новогодних елей. В этом году я украсила две маленькие искусственные елочки и каждый день любуюсь на них. Жаль, что старый большой гипсовый Дед Мороз не дожил до этого времени. Он разбился. Но ему на смену я купила другого небольшого с мешком подарков. А Снегурочку не нашла. Вместо нее у меня – барышня-красавица в нарядном платьице и с короной на головке.
     Недавно по радио услышала, как поздравляли деток из детского дома. Девочка лет пяти сказала, что лучше бы ей подарили не конфеты, а подарок. И тогда я подумала, что в наше время маленьких детей уже не удивишь сладкими блестящими угощениями. Они насмотрелись на них. И в самом деле ребенку хочется получить в новогодний праздник какое-то чудо, то, что он не получал в повседневной жизни. Считать ли это избалованностью? Наверное, нет. Ребенку хочется подарка удивительного, волшебного. И родителям все сложнее соответствовать вкусам и желаниям современных малышей.
     Вот только, если б можно было все превратить в сказку, я бы нарядила елочку волшебными вкусностями в таких обертках: конфеты «Доброта», «Радость», «Счастье», «Мамин поцелуй», «Папина улыбка», «Бабушкина сказка» и т.д. И ребенок взял бы себе ту конфету, которая очень сильно нужна его чуткой детской душе именно в этот момент жизни.
     
     Этот рассказ на белорусском языке